"Когда в 1917 году книги и газеты начали выходить совсем безо всякой цензуры, мы пишущие люди, растерялись. Как-то привыкли уже писать по эзоповой грамматике, имели словарь условных выражений, и вдруг пришлось переучиваться. Но была такая свобода недолга и неутомительна. Революцию перевернули наизнанку; раз, придя в редакцию «Власти Народа», которая уже дважды была закрыта и переименовалась в «Нашу Родину», увидал я двух красноармейцев и бумажку на стене, ими написанную: «Газета Наша Родна Пропуску Нет Задерживано»".